Приговор Международного военного трибунала в Нюрнберге

16. января. 2023, Нет комментариев

Впервые на русском языке полностью публикуются два значительных как по исторической важности, так и по объему документа, хранящиеся в Государственном архиве Российской Федерации. Приговор Международного военного трибунала над нацистскими преступниками в Нюрнберге и Особое мнение члена Международного военного трибунала от СССР генерал-майора юстиции И. Т. Никитченко по приговору, вынесенному Трибуналом в отношении подсудимых, а также преступных организаций: правительственного кабинета, генерального штаба и высшего командования Германских вооруженных сил — печатаются по подлинным экземплярам на русском языке.

Prigovor_Mezhdunarodnogo_voennogo_trebunala_v_Njurberge.pdf

6 октября 1945 г.

Государственный архив Российской Федерации

Ф. Р-7445. Оп. 1. Д. 1. Л. 1–100.

Копия.:(читаем по ссылке)

https://victims.rusarchives.ru/06-10-1945-obvinitelnoe-zaklyuchenie-mezhdunarodnogo-voennogo-tribunala

4. ноября. 2021, Нет комментариев

Нюрнбергский кодекс 1947 год

Нюрнбергский кодекс - был принят Нюрнбергским трибуналом после завершения Нюрнбергского процесса над нацистскими врачами в августе 1947 года.

На этом процессе были раскрыты вопиющие факты чудовищных медицинских экспериментов над миллионами людей.

Находящиеся в концентрационных лагерях дети, женщины и военнопленные были для нацистских медиков подопытными «животными». Ну а кто будет спрашивать у животного его мнения или желания участвовать в научных исследованиях? Кто будет объяснять животному о возможных последствиях того или иного опыта? Конечно же никто этого делать не будет.

Нюрнбергский кодекс стал первым международным документом описывающим принципы проведения медицинских опытов на людях, вводящий этические нормы для ученных, занимающимися медицинскими экспериментами.

Основной принцип сформулированный Нюрнбергским трибуналом в рамках Нюрнбергского кодекса сводится к тому, что для проведения эксперимента на человеке необходимо его добровольное осознанное согласие после предоставления ему полной информации о характере, продолжительности и цели проводимого эксперимента; о методах и способах его проведения; обо всех предполагаемых неудобствах и опасностях, связанных с проведением эксперимента, и, наконец, возможных последствиях для физического или психического здоровья испытуемого, могущих возникнуть в результате его участия в эксперименте.

Принципы, сформулированные в Нюрнбергском кодексе, стали основой для многих международных и национальных законодательных актов в области проведения медицинских исследований на человеке.

Часть 2 статьи 21 Конституции РФ провозглашает: «Никто не может быть без добровольного согласия подвергнут медицинским, научным или иным опытам». При этом из этой нормы мы видим, что медицинские опыты без добровольного согласия человека относятся к таким категориям как пытка, насилие, жестокое и унижающее человеческое достоинство обращение.

В статьях 32 и 43 Основ законодательства РФ «Об охране здоровья граждан» мы видим отражение принципов Нюрнбергского кодекса. В ст. 32 устанавливается добровольное согласие на любое медицинское вмешательство: «Необходимым предварительным условием медицинского вмешательства является информированное добровольное согласие гражданина», а в ст. 43 непосредственно добровольное согласие человека на эксперименты:

«Любое биомедицинское исследование с привлечением человека в качестве объекта может проводиться только после получения письменного согласия гражданина. Гражданин не может быть принужден к участию в биомедицинском исследовании.

При получении согласия на биомедицинское исследование гражданину должна быть предоставлена информация о целях, методах, побочных эффектах, возможном риске, продолжительности и ожидаемых результатах исследования. Гражданин имеет право отказаться от участия в исследовании на любой стадии».

Текст

Нюрнбергский кодекс

Тяжесть свидетельских показаний, лежащих перед нами, заставляет делать вывод, что некоторые виды медицинских экспериментов на человеке отвечают этическим нормам медицинской профессии в целом лишь в том случае, если их проведение ограничено соответствующими, четко определенными рамками. Защитники практики проведения экспериментов на людях оправдывают свои взгляды на том основании, что результаты таких экспериментов чрезвычайно полезна для всего общества, чего невозможно достичь с помощью других методов исследования. Все согласны, однако, что нужно соблюдать определенные основополагающие принципы, удовлетворяющие соображениям морали, этики и закона.

1. Абсолютно необходимым условием проведения эксперимента на человеке является добровольное согласие последнего.

Это означает, что лицо, вовлекаемое в эксперимент в качестве испытуемого, должно иметь законное право давать такое согласие; иметь возможность осуществлять свободный выбор и не испытывать на себе влияние каких-либо элементов насилия, обмана, мошенничества, хитрости или других скрытых форм давления или принуждения; обладать знаниями, достаточными для того, чтобы понять суть эксперимента и принять осознанное решение. Последнее требует, чтобы до принятия утвердительного решения о возможности своего участия в том или ином эксперименте испытуемый был информирован о характере, продолжительности и цели данного эксперимента; о методах и способах его проведения; обо всех предполагаемых неудобствах и опасностях, связанных с проведением эксперимента, и, наконец, возможных последствиях для физического или психического здоровья испытуемого, могущих возникнуть в результате его участия в эксперименте.

Обязанность и ответственность за выяснение качества полученного согласия лежит на каждом, кто инициирует, руководит или занимается проведением данного эксперимента. Это персональная обязанность и ответственность каждого такого лица, которая не может быть безнаказанно переложена на другое лицо.

2. Эксперимент должен приносить обществу положительные результаты, недостижимые другими методами или способами исследования; он не должен носить случайный, необязательный по своей сути характер.

3. Эксперимент должен основываться на данных, полученных в лабораторных исследованиях на животных, знании истории развития данного заболевания или других изучаемых проблем. Его проведение должно быть так организовано, чтобы ожидаемые результаты оправдывали сам факт его проведения.

4. При проведении эксперимента необходимо избегать всех излишних физических и психических страданий и повреждений.

5. Ни один эксперимент не должен проводиться в случае, если "a priori" есть основания предполагать возможность смерти или инвалидизирующего ранения испытуемого; исключением, возможно, могут являться случаи, когда врачи-исследователи выступают в качестве испытуемых при проведении своих экспериментов.

6. Степень риска, связанного с проведением эксперимента, никогда не должна превышать гуманитарной важности проблемы, на решение которой направлен данный эксперимент.

7. Эксперименту должна предшествовать соответствующая подготовка, и его проведение должно быть обеспечено оборудованием, необходимым для защиты испытуемого от малейшей возможности ранения, инвалидности или смерти.

8. Эксперимент должен проводиться только лицами, имеющими научную квалификацию. На всех стадиях эксперимента от тех, кто проводит его или занят в нем, требуется максимум внимания и профессионализма.

9. В ходе проведения эксперимента испытуемый должен иметь возможность остановить его, если, по его мнению, его физическое или психическое состояние делает невозможным продолжение эксперимента.

10. В ходе эксперимента исследователь, отвечающий за его проведение, должен быть готов прекратить его на любой стадии, если профессиональные соображения, добросовестность и осторожность в суждениях, требуемые от него, дают основания полагать, что продолжение эксперимента может привести к ранению, инвалидности или смерти испытуемого.

Скачать Нюрнбергский кодекс 1947 год.

Смотрите также:

Хельсинкская декларация Всемирной медицинской ассоциации 1964 года.

http://www.psychepravo.ru/law/int/nyurnbergskij-kodeks.htm

6. января. 2020, Нет комментариев

Цветные революций как подрыв суверенитета независимых стран

10. декабря. 2019, Нет комментариев

Государственный суверенитет — это неотчуждаемое юридическое качество независимого государства, символизирующее его политико-правовую самостоятельность, высшую ответственность и ценность как первичного субъекта международного права, необходимое для исключительного верховенства государственной власти и предполагающее неподчинение власти другого государства, возникающее или исчезающее в силу добровольного изменения статуса независимого государства как цельного социального организма, обусловленное правовым равенством независимых государств и лежащее в основе современного международного права. В современном международном праве, помимо государственного суверенитета, сформировалось понятие национального суверенитета, понимаемого как право каждой нации на самоопределение. Содержанием национального суверенитета является полновластие нации и политическая свобода выбирать свою государственно-правовую организацию и форму взаимоотношений с другими нациями. Обеспечивается суверенитет нации социально-экономическим и политическим устройством общества, то есть он не является изначально присущим любой нации.

Цветные революции в теоретическом ракурсе противоречивы тем, что для одних они представляются следствием сугубо манипулятивных технологий, реализуемых авторами внешнего вмешательства в дела независимых государств, а для других – источником прогресса неразвитых политических систем и находящихся под их управлением обществ и национальных экономик. Последние (во всяком случае, на постсоветском пространстве) заведомо находятся в меньшинстве, что предопределено давлением преобладающих идеологем и общей утратой доверия. Употребление понятия цветных революций сопряжено с явными оценочными коннотациями, что приводит к значительной содержательной неопределенности, когда единственным признаком «цветности» революции (государственного переворота) является умозрительное внешнее управление революционными событиями. Примитивно политизированное толкование на наш взгляд выглядит неуместным. Примером проявления указанного дисбаланса может служить, например, включение событий Февральской революции и (или) Октябрьской революции 1917 года в России в категорию цветных революций. Подобные отождествления не допустимы. На наш взгляд цветные революции – это постоянная угроза суверенитету и независимости государств они осуществляются в интересах их инициаторов, это внешнее вмешательство во внутренние дела суверенных государств. Сам переворот организаторы представляют как результат стихийных акций гражданского неповиновения и проявление гражданской позиции протестующего населения. В действительности это заранее срежиссированная и отработанная технология по демонтажу политического режима. Главная задача цветных революций – это оккупация страны, в прямой (военной) или косвенной форме (через «марионеточное» правительство). Реальным источником цветных революций является либеральный центр западной англосаксонской культуры неформальный альянс правящих политических партий Англии и США. Демонтаж легитимной политической власти в различных регионах мира в последней трети ХХ – начале ХХI века ни разу не обходился без вмешательства стран Запада, различались лишь формы прямого или косвенного участия в демонтаже политических режимов: в одних случаях это была прямая военная экспансия. в других – организация, финансирование, информационная и идеологическая поддержка государственных переворотов. В странах, где цветные революции одержали победу, уничтожены государственные устои и суверенитет. Эта угроза требует выработки эффективной государственной системы противодействия цветным революциям. К современным технологиям государственных переворотов, замаскированным под «мирный протест» населения, следует подходить как к серьезной угрозе национальной безопасности.

Конвенция против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания

9. декабря. 2019, Нет комментариев

Принята резолюцией 39/46 Генеральной Ассамблеи от 10 декабря 1984 года

Государства-участники настоящей Конвенции,

принимая во внимание, что в соответствии с принципами, провозглашенными в Уставе Организации Объединенных Наций, признание равных и неотъемлемых прав всех членов человеческой семьи является основой свободы, справедливости и всеобщего мира,

признавая, что эти права вытекают из достоинства, присущего человеческой личности,

принимая во внимание обязательство государств в соответствии с Уставом, в частности со статьей 55, содействовать всеобщему уважению и соблюдению прав человека и основных свобод,

учитывая статью 5 Всеобщей декларации прав человека и статью 7 Международного пакта о гражданских и политических правах, обе из которых предусматривают, что никто не должен подвергаться пыткам или жестоким, бесчеловечным или унижающим его достоинство обращению и наказанию,

учитывая также Декларацию о защите всех лиц от пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания, принятую Генеральной Ассамблеей 9 декабря 1975 года,

желая повысить эффективность борьбы против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания во всем мире, согласились о нижеследующем:

Часть I

Статья 1

1. Для целей настоящей Конвенции определение «пытка» означает любое действие, которым какому-либо лицу умышленно причиняется сильная боль или страдание, физическое или нравственное, чтобы получить от него или от третьего лица сведения или признания, наказать его за действие, которое совершило оно или третье лицо или в совершении которого оно подозревается, а также запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любого характера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В это определение не включаются боль или страдания, которые возникают лишь в результате законных санкций, неотделимы от этих санкций или вызываются ими случайно.

2. Эта статья не наносит ущерба какому-либо международному договору или какому-либо национальному законодательству, которое содержит или может содержать положения о более широком применении.

Статья 2

1. Каждое Государство-участник предпринимает эффективные законодательные, административные, судебные и другие меры для предупреждения актов пыток на любой территории под его юрисдикцией.

2. Никакие исключительные обстоятельства, какими бы они ни были, будь то состояние войны или угроза войны, внутренняя политическая нестабильность или любое другое чрезвычайное положение, не могут служить оправданием пыток.

3. Приказ вышестоящего начальника или государственной власти не может служить оправданием пыток.

Статья 3

1. Ни одно Государство-участник не должно высылать, возвращать («refouler») или выдавать какое-либо лицо другому государству, если существуют серьезные основания полагать, что ему может угрожать там применение пыток.

2. Для определения наличия таких оснований компетентные власти принимают во внимание все относящиеся к делу обстоятельства, включая, в соответствующих случаях, существование в данном государстве постоянной практики грубых, вопиющих и массовых нарушений прав человека.

Статья 4

1. Каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы все акты пыток рассматривались в соответствии с его уголовным законодательством. То же относится к попытке подвергнуть пытке и к действиям любого лица, представляющего собой соучастие или участие в пытке.

2. Каждое Государство-участник устанавливает соответствующие наказания за такие преступления с учетом их тяжкого характера.

Статья 5

1. Каждое Государство-участник принимает такие меры, которые могут оказаться необходимыми для установления его юрисдикции в отношении преступлений, указанных в статье 4 в следующих случаях:

а) когда преступления совершены на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, или на борту морского или воздушного судна, зарегистрированного в данном Государстве;
b) когда предполагаемый преступник является гражданином данного Государства;
c) когда жертва является гражданином данного Государства и если данное Государство считает это целесообразным.

2. Каждое Государство-участник аналогичным образом принимает такие меры, которые могут оказаться необходимыми, чтобы установить свою юрисдикцию в отношении таких преступлений в случаях, когда предполагаемый преступник находится на любой территории под его юрисдикцией, и оно не выдает его в соответствии со статьей 8 любому из государств, упомянутых в пункте 1 настоящей статьи.

3. Настоящая Конвенция не исключает осуществления любой уголовной юрисдикции в соответствии с внутренним законодательством.

Статья 6

1. Убедившись после рассмотрения имеющейся в его распоряжении информации, что обстоятельства того требуют, любое Государство-участник, на территории которого находится лицо, обвиняемое в совершении любого из преступлений, указанных в статье 4, заключает его под стражу или принимает другие юридические меры, обеспечивающие его присутствие. Заключение под стражу и другие такие юридические меры осуществляются в соответствии с законодательством данного Государства, но могут продолжаться только в течение времени, необходимого для того, чтобы предпринять уголовно-процессуальные действия или действия по выдаче.

2. Такое Государство немедленно производит предварительное расследование фактов.

3. Любому лицу, находящемуся под стражей на основании пункта 1 настоящей статьи, оказывается содействие в немедленном установлении контакта с ближайшим соответствующим представителем Государства, гражданином которого оно является, или, если оно является лицом без гражданства, с представителем того Государства, где оно обычно проживает.

4. Когда Государство в соответствии с настоящей статьей заключает какое-либо лицо под стражу, оно немедленно уведомляет Государства, упомянутые в пункте 1 статьи 5, о факте нахождения такого лица под стражей и об обстоятельствах, послуживших основанием для его задержания. Государство, проводящее предварительное расследование, предусмотренное в пункте 2 настоящей статьи, незамедлительно сообщает о полученных им данных вышеупомянутым государствам и указывает, намерено ли оно осуществить свою юрисдикцию.

Статья 7

1. Государство-участник, на территории которого, находящейся под его юрисдикцией, обнаружено лицо, подозреваемое в совершении любого из преступлений, указанных в статье 4, в случаях, предусмотренных в статье 5, если оно не выдает преступника, передает данное дело своим компетентным властям для судебного преследования.

2. Эти власти принимают решение таким же образом, как и в случае любого обычного преступления серьезного характера в соответствии с законодательством этого Государства. В случаях, перечисленных в пункте 2 статьи 5, требования, предъявляемые к доказательствам, необходимым для судебного преследования и осуждения, ни в коем случае не являются менее строгими, чем те, которые применяются в случаях, указанных в пункте 1 статьи 5.

3. Любому лицу, в отношении которого осуществляется разбирательство в связи с любым из преступлений, указанных в статье 4, гарантируется справедливое обращение на всех стадиях разбирательства.

Статья 8

1. Преступления, указанные в статье 4, считаются подлежащими включению в качестве преступлений, влекущих выдачу, в любой договор о выдаче, существующий между государствами-участниками. Государства-участники обязуются включать такие преступления в качестве преступлений, влекущих выдачу, в любой договор о выдаче, заключаемый между ними.

2. Если Государство-участник, которое обусловливает выдачу наличием договора, получает просьбу о выдаче от другого Государства-участника, с которым оно не имеет договора о выдаче, оно может рассматривать настоящую Конвенцию в отношении таких преступлений в качестве правового основания для выдачи. Выдача осуществляется в соответствии с другими условиями, предусмотренными законодательством Государства, к которому обращена просьба о выдаче.

3. Государства-участники, не обусловливающие выдачу наличием договора, рассматривают в отношениях между собой такие преступления в качестве преступлений, влекущих выдачу, в соответствии с условиями, предусмотренными законодательством Государства, к котороиу обращена просьба о выдаче.

4. Такие преступления для целей выдачи между государствами-участниками рассматриваются, как если бы они были совершены не только в месте их совершения, но также и на территории государств, которые обязаны установить свою юрисдикцию в соответствии с пунктом 1 статьи 5.

Статья 9

1. Государства-участники оказывают друг другу наиболее полную помощь в связи с уголовно-процессуальными действиями, предпринятыми в отношении любого из преступлений, перечисленных в статье 4, включая предоставление всех имеющихся в их распоряжении доказательств, необходимых для судебного разбирательства.

3. Государства-участники выполняют свои обязательства согласно пункту 1 настоящей статьи в соответствии с любыми договорами о взаимной правовой помощи, которые могут быть заключены между ними.

Статья 10

1. Каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы учебные материалы и информации относительно запрещения пыток в полной мере включались в программы подготовки персонала правоприменительных органов, гражданского или военного, медицинского персонала, государственных должностных лиц и других лиц, которые могут иметь отношение к содержанию под стражей и допросам лиц, подвергнутых любой форме ареста, задержания или тюремного заключения, или обращению с ними.

2. Каждое Государство-участник включает это запрещение в правила или инструкции, касающиеся обязанностей и функций любых таких лиц.

Статья 11

Каждое Государство-участник систематически рассматривает правила, инструкции, методы и практику, касающиеся допроса, а также условия содержания под стражей и обращения с лицами, подвергнутыми любой форма ареста, задержания или тюремного заключения на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, с тем чтобы не допускать каких-либо случаев пыток.

Статья 12

Каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы его компетентные органы проводили быстрое и беспристрастное расследование, когда имеются достаточные основания полагать, что пытка была применена на любой территории, находящейся под его юрисдикцией.

Статья 13

Каждое Государство-участник обеспечивает любому лицу, которое утверждает, что оно было подвергнуто пыткам на любой территории, находящейся под юрисдикцией этого Государства, право на предъявление жалобы компетентным властям этого Государства и на быстрое и беспристрастное рассмотрение ими такой жалобы. Предпринимаются меры для обеспечения эащиты истца и свидетелей от любых форм плохого обращения или запугивания в связи с его жалобой или любыми свидетельскими показаниями.

Статья 14

1. Каждое Государство-участник обеспечивает в своей правовой системе, чтобы жертва пыток получала возмещение и имела подкрепляемое правовой санкцией право на справедливую и адекватную компенсацию, включая средства для возможно более полной реабилитации. В случае смерти жертвы в результате пытки право на компенсацию предоставляется его иждивенцам.

2. Ничто в настоящей статье не затрагивает любого права жертвы или других лиц на компенсацию, которое может существовать согласно национальному законодательству.

Статья 15

Каждое Государство-участник обеспечивает, чтобы любое заявление, которое, как установлено, было сделано под пыткой, не использовалось в качестве доказательства в ходе любого судебного разбирательства, за исключением случаев, когда оно используется против лица, обвиняемого в совершении пыток, как доказательство того, что это заявление было сделано.

Статья 16

1. Каждое Государство-участник обязуется предотвращать на любой территории, находящейся под его юрисдикцией, другие акты жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания, которые не подпадают под определение пытки, содержащееся в статье 1, когда такие акты совершаются государственным должностным лицом или иным лицом, выступающим в официальном качестве, или по их подстрекательству, или с их ведома или молчаливого согласия. В частности, обязательства, содержащиеся в статьях 10, 11, 12 и 13, применяются с заменой упоминаний о пытке упоминаниями о других формах жестокого, бесчеловечного или унижающего достоинство обращения и наказания.

2. Положения настоящей Конвенции не наносят ущерба положениям любых других международных договоров или национального законодательства, которые запрещают жестокое, бесчеловечное или унижающее достоинство обращение и наказание или касаются выдачи или высылки.

Часть II

Статья 17

1. Создается Комитет против пыток (именуемый далее Комитетом), который осуществляет функции, предусмотренные ниже. Комитет состоит из десяти экспертов, обладающих высокими моральными качествами и признанной компетентностью в области прав человека и выступающих в личном качестве. Эксперты избираются Государствами-участниками, при этом внимание уделяется справедливому географическому распределению и целесообразности участия нескольких лиц, имеющих юридический опыт.

2. Члены Комитета избираются тайным голосованием из числа внесенных в список лиц, выдвинутых Государствами-участниками. Каждое Государство-участник может выдвинуть одну кандидатуру из числа своих граждан. Государства-участники учитывают целесообразность выдвижения лиц, которые являются также членами Комитета по правам человека, учрежденного в соответствии с Международным пактом о гражданских и политических правах, и которые изъявляют желание работать в Комитете против пыток.

3. Выбора членов Комитета проводятся на совещаниях государств-участников, созываемых Генеральным секретарем Организации Объединенных Наций раз в два года. На этих совещаниях, кворум которых составляет две трети государств-участников, избранными в Комитет членами являются кандидаты, получившие наибольшее число голосов и абсолютное число голосов присутствующих и участвующих в голосовании представителей государств-участников Конвенции.

4. Первоначальные выборы проводятся не позднее чем через шесть месяцев с даты вступления в силу настоящей Конвенции. По крайней мере за четыре месяца до даты очередных выборов Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций направляет Государствам-участникам письмо с предложением представить их кандидатуры в трехмесячный срок. Генеральный секретарь готовит список, в который в алфавитном порядке вносятся все выдвинутые таким образом лица с указанием государств-участников, которые выдвинули их, и представляет этот список Государствам-участникам.

5. Члены Комитета избираются сроком на четыре года. Они имеют право на переизбрание при повторном выдвижении. Однако срок полномочий пяти членов, избранных на первых выборах, истекает в конце двухлетнего периода; сразу же после первых выборов имена этих пяти членов определяются по жребию председателем совещания, о котором говорится в пункте 3 настоящей статьи.

6. В случае смерти или ухода в отставку члена Комитета или невозможности выполнения им по каким-либо иным причинам функций в Комитете предложившее его кандидатуру Государство-участник назначает другого эксперта из числа своих граждан на оставшийся срок с одобрения большинства государств-участников. Кандидатура считается одобренной, если половина или более государств-участников не ответили отрицательно в течение шести недель после получения информации от Генерального секретаря Организации Объединенных Наций и предлагаемом назначении.

7. Государства-участники берут на себя покрытие расходов членов Комитета в период выполнения ими обязанностей в Комитете.

Статья 18

1. Комитет избирает своих должностных лиц сроком на два года. Они могут быть переизбраны.

2. Комитет устанавливает свои собственные правила процедуры, однако в этих правилах, в частности, должно быть предусмотрено следующее:

а) шесть членов образуют кворум;
b) решения Комитета принимаются большинством голосов присутствующих членов.

3. Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций обеспечивает необходимый персонал и условия для эффективного осуществления функций Комитета в соответствии с настоящей Конвенцией.

4. Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций созывает первое совещание Комитета. После своего первого совещания Комитет собирается через такие промежутки времени, которые предусматриваются его правилами процедуры.

5. Государства-участники берут на себя покрытие расходов, возникающих в связи с проведением совещаний государств-участников и Комитета, включая возмещение Организации Объединенных Наций любых расходов, таких, как оплата персонала и условий, обеспечиваемых Организацией Объединенных Наций в соответствии с пунктом 3 настоящей статьи.

Статья 19

1. Государства-участники представляют Комитету через Генерального секретаря Организации Объединенных Наций доклады о принятых ими мерах по осуществлению их обязательств согласно настоящей Конвенции в течение одного года после вступления настоящей Конвенции в силу для соответствующего Государства-участника. В дальнейшем Государства-участники представляют раз в четыре года дополнительные доклады о любых новых принятых мерах, а также другие доклады, которые может запросить Комитет.

2. Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций направляет эти доклады всем Государствам-участникам.

3. Каждый доклад рассматривается Комитетом, который может сделать такие замечания общего порядка по докладу, которые он сочтет целесообразными, и направляет их соответствующему государству-участнику. Данное Государство-участник может в ответ представить Комитету любые замечания, которые оно считает уместными.

4. Комитет по своему усмотрению может решить включить любые замечания, сделанные им в соответствии с пунктом 3 настоящей статьи, вместе с замечаниями по ним, полученными от соответствующего Государства-участника, в свой годовой доклад, подготавливаемый в соответствии со статьей 24. По просьбе соответствующего Государства-участника Комитет может также включить экземпляр доклада, представленного в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи.

Статья 20

1. Если Комитет получает достоверную информацию, которая, по его мнению, содержит вполне обоснованные данные о систематическом применении пыток на территории какого-либо Государства-участника, то он предлагает этому государству-участнику сотрудничать в рассмотрении этой информации и с этой целью представить свои замечания в отношении данной информации.

2. С учетом любых замечаний, которые могут быть представлены соответствующим Государством-участником, а также любой другой относящейся к делу информации, имеющейся в его распоряжении, Комитет может, если он считает это целесообразным, назначить одного или нескольких своих членов для проведения конфиденциального расследования и срочного представления Комитету соответствующего доклада.

3. Если в соответствии с пунктом 2 настоящей статьи проводится расследование, Комитет стремится наладить сотрудничество с соответствующим Государством-участником. С согласия этого Государства-участника такое расследование может включать посещение его территории.

4. После рассмотрения результатов проведенного этим членом или членами расследования, представленных в соответствии с пунктом 2 настоящей статьи, Комитет направляет соответствующему государству-участнику эти результаты вместе с любыми замечаниями или предложениями, которые представляются целесообразными в данной ситуации.

5. Вся работа Комитета, упомянутая в пунктах 1-4 настоящей статьи, носит конфиденциальный характер, и на всех этапах этой работы следует стремиться к сотрудничеству с Государством-участником. После завершения такой работы в отношении расследования, проведенного в соответствии с пунктом 2, Комитет может после консультаций с соответствующим Государством-участником принять решение о включении краткого отчета о результатах этой работы в свой ежегодный доклад, подготавливаемый в соответствии со статьей 24.

Статья 21

1. В соответствии с настоящей статьей любое Государство-участник настоящей Конвенции может в любое время заявить, что оно признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения, касающиеся заявлений одного Государства-участника о том, что другое Государство-участник не выполняет своих обязательств по настоящей Конвенции. Такие сообщения могут приниматься и рассматриваться в соответствии с процедурами, изложенными в настоящей статье, только в том случае, если они представлены Государством-участником, сделавшим заявление о признании в отношении себя компетенции Комитета. Комитет не рассматривает сообщений по настоящей статье, если они касаются Государства-участника, не сделавшего такого заявления. Сообщения, полученные согласно настоящей статье, рассматриваются в соответствии со следующей процедурой:

а) если какое-либо Государство-участник считает, что другое Государство-участник не выполняет положений настоящей Конвенции, то оно может письменным сообщение довести этот вопрос до сведения указанного Государства-участника. В течение трех месяцев после получения этого сообщения получившее его Государство представляет в письменной форме пославшему такое сообщение государству объяснение или любое другое заявление с разъяснением по этому вопросу, где должно содержаться, насколько это возможно и целесообразно, указание на внутренние процедуры и меры, которые были приняты, будут приняты или могут быть приняты по данному вопросу;
b) если вопрос не решен к удовлетворению обоих соответствующих государств-участников в течение шести месяцев после получения получающим Государством первоначального сообщения, любое из этих государств имеет право передать этот вопрос в Комитет, уведомив об этом Комитет и другое Государство;
с) Комитет рассматривает вопрос, переданный ему согласно настоящей статье, только после того, как он удостоверится, что все доступные внутренние меры были применены и исчерпаны в данном случае в соответствии с общепризнанными принципами международного права. Это правило не действует в тех случаях, когда применение этих мер неоправданно затягивается или вряд ли окажет эффективную помощь лицу, являющемуся жертвой нарушения настоящей Конвенции.
d) при рассмотрении сообщений по настоящей статье Комитет проводит закрытые заседания;
е) с соблюдением положений подпункта «с» Комитет оказывает добрые услуги соответствующим Государствам-участникам в целях дружественного разрешения вопроса на основе уважения обязательств, предусмотренных в настоящей Конвенции. С этой целью Комитет может при необходимости учредить специальную согласительную комиссию;
f) по любому переданному ему в соответствии с настоящей статьей вопросу Комитет может призвать соответствующие Государства-участники, упомянутые в подпункте «b», представить любую относящуюся к делу информацию;
g) соответствующие Государства-участники, упомянутые в подпункте «b». имеют право быть представленными при рассмотрении вопроса в Комитете и делать представления устно и/или письменно;
h) Комитет в течение двенадцати месяцев со дня получения уведомления в соответствии подпунктом «b» представляет сообщение:
i) если достигается решение в рамках положений подпункта «е», то Комитет ограничивается в своем сообщении кратким изложением фактов и достигнутого решения;
ii) если решение в рамках положений подпункта «е» не достигнуто, то Комитет ограничивается в своем сообщении кратким изложением фактов; письменные представления и запись устных заявлений, представленных соответствующими Государствами-участниками, прилагаются к сообщению.

По каждому вопросу сообщение направляется соответствующим Государствам-участникам.

2. Положения настоящей статьи вступают в силу, когда пять государств-участников настоящей Конвенции сделают заявления в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи. Такие заявления сдаются Государствами-участниками на хранение Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций, который препровождает их экземпляры остальным Государствам-участникам. Заявление может быть в любое время отозвано посредством уведомления на имя Генерального секретаря. Такой отзыв заявления не должен наносить ущерба рассмотрению любого вопроса, являющегося предметом сообщения, уже переданного в соответствии с настоящей статьей; никакие последующие сообщения любого Государства-участника не принимаются в соответствии с настоящей статьей после получения Генеральным секретарем уведомления об отзыве заявления, если соответствующее Государство-участник не сделало нового заявления.

Статья 22

1. Государство-участник настоящей Конвенции может в любое время заявить в соответствии с настоящей статьей, что оно признает компетенцию Комитета получать и рассматривать сообщения лиц, находящихся под его юрисдикцией, которые утверждают, что они являются жертвами нарушения Государством-участником положений Конвенции, или сообщения такого рода, поступающие от их имени, Комитет не принимает никаких сообщений, если они относятся к государству-участнику, которое не сделало такого заявления;

2. Комитет считает неприемлемым любое сообщение согласно настоящей статье, которое является анонимным, или, по его мнению, представляет собой злоупотребление правом на представление таких сообщений, или несовместимо с положениями настоящей Конвенции.

3. С учетом положений пункта 2 Комитет доводит любое сообщение, представленное ему в соответствии с настоящей статьей, до сведения Государства-участника настоящей Конвенции, которое сделало заявление согласно пункту 1 и которое якобы нарушает те или иные положения Конвенции. В течение шести месяцев получившее сообщение Государство представляет Комитету письменные объяснения или заявления, уточняющие вопрос и любые меры, которые могли быть приняты этим Государством.

4. Комитет рассматривает полученные в соответствии с настоящей статьей сообщения в свете всей информации, представленной ему данным лицом или от его имени и соответствующим Государством-участником.

5. Комитет не рассматривает никаких сообщений от какого-либо лица согласно настоящей статье, если он не убедится, что:

а) этот же вопрос не рассматривался и не рассматривается по какой-либо другой процедуре международного расследования или урегулирования;
b) данное лицо исчерпало все имеющиеся внутренние меры правовой защиты; это правило не действует в тех случаях, когда применение этих мер не оправданно затягивается или вряд ли окажет эффективную помощь лицу, являющемуся жертвой нарушения настоящей Конвенции.

6. При рассмотрении сообщений по настоящей статье Комитет проводит закрытые заседания.

7. Комитет представляет свои мнения соответствующему Государству-участнику и данному лицу.

8. Положения настоящей статьи вступают в силу, когда пять государств-участников настоящей Конвенции сделают заявления в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи. Такие заявления сдаются государствами-участниками на хранение Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций, который препровождает их экземпляры остальным государствам-участникам. Заявление может быть в любое время отозвано посредством уведомления на имя Генерального секретаря. Такой отзыв заявления не должен наносить ущерба рассмотрению любого вопроса, являющегося предметом сообщения, уже переданного в соответствии с настоящей статьей; никакие последующие сообщения, направляемые любым лицом или от его имени, не принимаются в соответствии с настоящей статьей после получения Генеральным секретарем уведомления об отзыве заявления, если соответствующее Государство-участник не сделало нового заявления.

Статья 23

Члены Комитета и специальных согласительных комиссий, которые могут быть назначены согласно подпункту «е» пункта 1 статьи 21, имеют право на льготы, привилегии и иммунитеты экспертов, действующих по заданию Организации Объединенных Наций, как это предусмотрено в соответствующих разделах Конвенции о привилегиях и иммунитетах Организации Объединенных Наций.

Статья 24

Комитет представляет Государствам-участникам и Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций годовой доклад о своей работе в соответствии с настоящей Конвенцией.

Часть III

Статья 25

1. Настоящая Конвенция открыта для подписания всеми Государствами.

2. Настоящая Конвенция подлежит ратификации. Ратификационные грамоты сдаются на хранение Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций.

Статья 26

Настоящая Конвенция открыта для присоединения всех государств. Присоединение осуществляется путем сдачи на хранение документа о присоединении Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций.

Статья 27

1. Настоящая Конвенция вступает в силу на тридцатый день после сдачи на хранение Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций двадцатой ратификационной грамоты или документа о присоединении.

2. Для каждого Государства, которое ратифицирует настоящую Конвенцию или присоединяется к ней после сдачи на хранение двадцатой ратификационной грамоты или документа о присоединении, настоящая Конвенция вступает в силу на тридцатый день после даты сдачи на хранение его собственной ратификационный грамоты или документа о присоединении.

Статья 28

1. Любое Государство во время подписания или ратификации настоящей Конвенции или присоединения к ней может заявить о том, что оно не признает компетенцию Комитета, определенную статьей 20.

2. Любое Государство-участник, сделавшее оговорку в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи, может в любое время снять свою оговорку, уведомив об этом Генерального секретаря Организации Объединенных Наций.

Статья 29

1. Любое Государство-участник настоящей Конвенции может предложить поправку и представить ее Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций. Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций препровождает затем предложенную поправку Государствам-участникам с просьбой сообщить ему, высказываются ли они за созыв конференции государств-участников с целью рассмотрения этого предложения и проведения по нему голосования. Если в течение четырех месяцев с даты направления такого письма по крайней мере одна треть государств-участников выскажется за такую конференцию, Генеральный секретарь созывает конференцию под эгидой Организации Объединенных Наций. Любая поправка, принятая большинством государств-участников, присутствующих и участвующих в голосовании на этой конференции, представляется Генеральным секретарем всем государствам-участникам на утверждение.

2. Поправка, принятая в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи вступает в силу после того, как две трети государств-участников настоящей Конвенции уведомят Генерального секретаря Организации Объединенных Наций о принятии ими данной поправки в соответствии со своими конституционными процедурами.

3. Когда поправки вступают в силу, они становятся обязательными для тех государств-участников, которые их приняли, а для других государств-участников остаются обязательными те положения настоящей Конвенции и любые предшествующие поправки, которые были ими приняты.

Статья 30

1. Любой спор между двумя или более Государствами-участниками в отношении толкования или применения настоящей Конвенции, который не может быть урегулирован путем переговоров, передается по просьбе одного из них на арбитраж. Если в течение шести месяцев с даты подачи просьбы об арбитраже стороны не в состоянии прийти к соглашению по вопросу об организации арбитража, по просьбе любой из сторон спор может быть передан в Международный Суд в соответствии со статутом Суда.

2. Каждое Государство при подписании или ратификации настоящей Конвенции или при присоединении к ней может сделать заявление о том, что оно не считает себя обязанным положениями пункта 1 настоящей статьи. Другие Государства-участники не будут связаны положеними пункта 1 настоящей статьи в отношении любого Государства-участника, сделавшего такую оговорку.

3. Любое Государство-участник, сделавшее оговорку в соответствии с пунктом 2 настоящей статьи, может в любое время снять свою оговорку, уведомив об этом Генерального секретаря Организации Объединенных Наций.

Статья 31

1. Любое Государство-участник может денонсировать настоящую Конвенцию путем письменного уведомления Генерального секретаря Организации Объединенных Наций. Денонсация вступает в силу по истечении года после получения уведомления Генеральным секретарем.

2. Такая денонсация не освобождает Государство-участника от его обязательств по настоящей Конвенции за любое действие или упущение, которое имело место до даты вступления денонсации в силу, и денонсация никоим образом не наносит ущерба продолжающемуся рассмотрению любого вопроса, который уже рассматривался Комитетом до даты вступления денонсации в силу.

3. После даты вступления в силу денонсации для какого-либо Государства-участника Комитет не начинает рассмотрения новых вопросов, касающихся данного Государства.

Статья 32

Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций сообщает всем государствам-членам Организации Объединенных Наций и всем Государствам, подписавшим настоящую Конвенцию или присоединившимся к ней, сведения о:

а) подписании, ратификации и присоединении в соответствии со статьями 25 и 26;
b) дате вступления в силу настоящей Конвенции в соответствии со статьей 27 и дате вступления в силу любых поправок в соответствии со статьей 29;
с) денонсациях в соответствии со статьей 31.

Статья 33

1. Настоящая Конвенция, английский, арабский, испанский, китайский, русский и французский тексты которой являются равно аутентичными, сдается на хранение Генеральному секретарю Организации Объединенных Наций.

2. Генеральный секретарь Организации Объединенных Наций направляет заверенные экземпляры настоящей Конвенции всем Государствам.

О резолюции Генеральной Ассамблеи ООН «Борьба с героизацией нацизма, неонацизмом и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости»

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Россия уделяет серьезное внимание проблематике борьбы с расизмом, ксенофобией, агрессивным национализмом, религиозной нетерпимостью, неонацизмом, а также вопросам сохранения исторической памяти и противодействия фальсификации истории. В русле этих усилий по продвижению этой темы в рамках ООН по инициативе нашей страны Генеральная Ассамблея ООН ежегодно принимает резолюцию «Борьба с героизацией нацизма, неонацизмом и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации, ксенофобии и связанной с ними нетерпимости».

В этом документе, в частности, осуждаются попытки оправдания и даже героизации участников нацистского движения, включая бывших членов организации «Ваффен-СС», принимавших участие в истреблении мирного населения и признанных Нюрнбергским трибуналом преступными, проведение в их честь соответствующих публичных демонстраций, а также увеличение числа мест, занимаемых в парламентах представителями экстремистских партий расистского и ксенофобского характера. Резолюция отмечает, что потворство циничной логике героизации нацизма привело к «войне» с памятниками в честь борцов с этим злом в годы Второй мировой войны при одновременном объявлении героями и приравнивании к участникам национально-освободительных движений тех, кто сражался против Антигитлеровской коалиции.

Российская инициатива неизменно пользуется широкой поддержкой государств-членов ООН, что подтверждает актуальность затрагиваемых ею проблем. В последний раз этот документ был принят 17 декабря 2018 г. на пленарном заседании 73-й сессии Генассамблеи ООН. Соавторами проекта, помимо России, выступили 54 государства. В его поддержку проголосовали 129 государств, 54 делегации, включая страны-члены ЕС, воздержались. Против выступили лишь США и Украина.

Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него

Принята резолюцией 260 (III) Генеральной Ассамблеи ООН от 9 декабря 1948 года

Договаривающиеся стороны,

принимая во внимание, что Генеральная Ассамблея Организации Объединенных Наций в своей резолюции 96 (I) от 11 декабря 1946 года объявила, что геноцид является преступлением, нарушающим нормы международного права и противоречащим духу и целям Организации Объединенных Наций, и что цивилизованный мир осуждает его,

признавая, что на протяжении всей истории геноцид приносил большие потери человечеству, и

будучи убежденными, что для избавления человечества от этого отвратительного бедствия необходимо международное сотрудничество,

соглашаются, как это предусмотрено ниже:

Статья I

Договаривающиеся стороны подтверждают, что геноцид независимо от того, совершается ли он в мирное иди военное время, является преступлением, которое нарушает нормы международного права и против которого они обязуются принимать меры предупреждения и карать за его совершение.

Статья II

В настоящей Конвенции под геноцидом понимаются следующие действия, совершаемые с намерением уничтожить, полностью или частично, какую-либо национальную, этническую, расовую или религиозную группу как таковую:

а) убийство членов такой группы;
b) причинение серьезных телесных повреждений или умственного расстройства членам такой группы;
с) предумышленное создание для какой-либо группы таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее;
d) меры, рассчитанные на предотвращение деторождения в среде такой группы;
e) насильственная передача детей из одной человеческой группы в другую.

Статья III

Наказуемы следующие деяния:

а) геноцид;
b) заговор с целью совершения геноцида;
с) прямое и публичное подстрекательство к совершению геноцида;
d) покушение на совершение геноцида;
е) соучастие в геноциде.

Статья IV

Лица, совершающие геноцид или какие-либо другие из перечисленных в статье III деяний, подлежат наказанию, независимо от того, являются ли они ответственными по конституции правителями, должностными или частными лицами.

Статья V

Для введения в силу положений настоящей Конвенции договаривающиеся стороны обязуются провести необходимое законодательство, каждая в соответствии со своей конституционной процедурой, и, в частности, предусмотреть эффективные меры наказания лиц, виновных в совершении геноцида или других упомянутых в статье III преступлений.

Статья VI

Лица, обвиняемые в совершении геноцида или других перечисленных в статье III деянии, должны быть судимы компетентным судом того государства, на территории которого было совершено это деяние, или таким международным уголовным судом, который может иметь юрисдикцию в отношении сторон настоящей Конвенции, признавших юрисдикцию такого суда.

Статья VII

В отношении выдачи виновных, геноцид и другие перечисленные в статье III деяния не рассматриваются как политические преступления.

В таких случаях договаривающиеся стороны обязуются осуществлять выдачу в соответствии со своим законодательством и действующими договорами.

Статья VIII

Каждый участник настоящей Конвенции может обратиться к соответствующему органу Объединенных Наций с требованием принять, в соответствии с положениями Устава Организации Объединенных Наций, все необходимые, по его мнению, меры в целях предупреждения и пресечения актов геноцида или одного из других перечисленных в статье III деяний.

Статья IX

Споры между договаривающимися сторонами по вопросам толкования, применения или выполнения настоящей Конвенции, включая споры относительно ответственности того или другого государства за совершение геноцида или одного из других перечисленных в статье III деяний, передаются на рассмотрение Международного Суда по требованию любой из сторон в споре.

Статья X

Настоящая Конвенция, английский, китайский, испанский, французский и русский тексты которой являются равно аутентичными, датируется 9 декабря 1948 года.

Статья XI

Настоящая Конвенция будет открыта для подписания ее до 31 декабря 1949 года от имени любого члена Организации Объединению Наций и любого не состоящего членом Организации государства, получившего приглашение Генеральной Ассамблеи подписать Конвенцию.

Настоящая Конвенция подлежит ратификации, и акты о ратификации депонируются у Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций.

Начиная с 1 января 1950 года к настоящей Конвенции могут присоединиться любой член Организации Объединенных Наций и любое не состоящее членом этой Организации государство, получившее вышеозначенное приглашение.

Акты о присоединении депонируются у Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций.

Статья XII

Любая из договаривающихся сторон может в любое время путем извещения на имя Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций распространить применение настоящей Конвенции на все или некоторые территории, за ведение внешних отношений которых она ответственна.

Статья XIII

В день, когда у Генерального Секретаря будут депонированы первые двадцать актов о ратификации или присоединении, Генеральный Секретарь заготовляет Протокол, который в копиях препровождается всем государствам — членам Организации Объединенных Наций и всем не состоящим членами Организации государствам, предусмотренным в статье XI.

Настоящая Конвенция вступает в силу на девяностый день, считая со дня депонирования двадцатого акта о ратификации или присоединении.

Акты о ратификации и присоединении, полученные после вступления в силу настоящей Конвенции, вступают в действие на девяностый день, считая со дня их депонирования у Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций.

Статья XIV

Настоящая Конвенция действительна в течение десяти лет, начиная со дня вступления ее в силу.

Она остается в силе на последующие пятилетия в отношении тех договаривающихся сторон, которые не денонсируют ее по меньшей мере за шесть месяцев до истечения соответствующего срока ее действия.

Денонсация производится путем письменного уведомления на имя Генерального Секретаря Организации Объединенных Наций.

Статья XV

Если в результате денонсации число участников настоящей Конвенции станет менее шестнадцати, Конвенция прекращает свое действие в день вступления в силу последней денонсации.

Статья XVI

Требование о пересмотре настоящей Конвенции может быть представлено в любое время любой из договаривающихся сторон путем письменного сообщения на имя Генерального Секретаря.

Генеральная Ассамблея решает о том, какие меры необходимо принять в отношении такого требования, если она признает необходимым принятие каких-либо мер.

Статья XVII

Генеральный Секретарь Организации Объединенных Наций извещает всех членов Организации Объединенных Наций и не состоящие членами Организации государства, предусмотренные в статье XI:

а) о всех актах о подписании, ратификации и присоединении, полученных в соответствии со статьей XI;
b) о всех заявлениях, полученных в соответствии со статьей XII;
с) о дне вступления в силу настоящей Конвенции в соответствии со статьей XIII;
d) о денонсациях, полученных в соответствии со статьей XIV;
е) об отмене Конвенции в соответствии со статьей ХV;
f) о заявлениях, полученных в соответствии со статьей XVI.

Статья XVIII

Подлинник настоящей Конвенции депонируется в архив Организации Объединенных Наций.

Заверенные копии Конвенции рассылаются всем членам Организации Объединенных Наций и не состоящим членами Организации государствам, предусмотренным в статье XI.

Статья XIX

Настоящая Конвенция регистрируется Генеральным Секретарем Организации Объединенных Наций в день вступления ее в силу.

Эволюция антифашистского движения в России: от советского антифашизма к интеллектуальному и гуманитарному антифашизму

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Как два различных полюса —

Во всем враждебны мы.

За свет и мир мы боремся,

Они — за царство тьмы!

Вынесенные в эпиграф строчки из песни военных лет выражают суть феномена советского антифашизма, понимание которого подчинено формуле: мы, советские люди, ценою огромных жертв спасли мир от «коричневой чумы». С этой формулой связана коллективная память о миллионах жертв, принесенных на алтарь победы. Однако не лишила ли эта сформированная пропагандой коллективная память советских людей и их потомков самой возможности принципиального анализа фашистской идеологии? А точнее, не закрыла ли предполагаемая отчетливость термина «советский антифашизм» доступ к интеллектуальному анализу фашистской идеологии?

I. Советский антифашизм. Цель антифашизма советского образца однозначна — сплотить советских людей чувством ненависти к врагу, оправдать в их глазах необходимость не жалеть своих и чужих жизней в борьбе с реальным воплощением зла. Со словом «фашизм» ассоциировались и сожженные села, разрушенные города, и погибшие голодной смертью ленинградцы, и не вернувшиеся с войны отцы и сыновья. Мир четко делился на советских людей и фашистов-нелюдей, которым одновременно на одной Земле не было места. Пока граница между фашистами и антифашистами (советскими интернационалистами) проходила вдоль линии фронта, никаких проблем не возникало.На занятых советскими войсками территориях по идеологическому трафарету воспроизводился прямолинейный и схематичный советский антифашизм. Победа в Великой Отечественной войне оправдывала не только жертвы, понесенные народами СССР в период с 1941 по 1945 г. Все жертвы — и революции, и репрессий послереволюционного периода, и предвоенного времени — списали на необходимость подготовиться к войне и с этой целью произвести срочную индустриализацию и модернизацию. Мобилизационный потенциал советского антифашизма оказался не исчерпан по сей день По другую сторону от линии фронта распространялся сделанный также по идеологическому трафарету противоположный набор штампов — фашистский антикоммунизм, провозглашавший абсолютным злом большевиков. На оккупированных немцами территориях население, еще не забывшее ужасы прод разверстки, раскулачивания, сплошной коллективизациии тридцать седьмого года, позитивно воспринимало призывы типа «Бей жида-большевика, морда просит кирпича!». Почти половина жертв Холокоста приходится на захваченные немцами советские территории, где репрессии против еврейского населения осуществлялись при активном участии местных националистов [Солонин 2008]. Не будем говорить о судьбах ветеранов Русской освободительной армии генерала Власова —на эту тему есть публикации, описывающие их персонально. Теперь каждый год мы видим по ТВ репортажи об объединениях бывших членов зондеркоманд СС, набранных из прибалтийских партизан, которые боролись против «советских оккупантов» в рядах немецкой армии. Мобилизационный потенциал антисоветского национализма тоже не исчерпан и по сей день. Плотно встроенный в коммунистическую идеологию «советский антифашизм» (как ее обязательная составляющая, идеологема) парадоксальным образом не содержал прямого принципиального отрицания сущностных сторон фашизма, объявляя его формой «последней стадии загнивания капитализма — империализма». Таким образом, советский антифашизм сводился к приклеиванию ярлыка «фашист» любому противнику советского тоталитарного строя и в этом смысле был важнейшей системообразующей частью имперского сталинистского мифа. Наиболее экстравагантный кульбит советского антифашизма связан с объявлением сионизма одним из проявлений фашизма. Этот тезис, по времени довольно поздний, и по сию пору эпизодически возникает в пропагандистском арсенале русских неофашистов. К одной из первых попыток широко представить советскому обществу аналитический взгляд на фашизм как социально-политический феномен я отношу фильм Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм» (1965) . В фильме отчетливо просматривались два плана. Первый — противопоставление фашистской идеи и коммунистической идеи, которое вполне совпадало с основными тезисами советской антифашистской пропаганды. Но кроме этого пропагандистского плана был еще и потрясающий по выразительности видеоряд, который у каждого советского зрителя немедленно порождал массу ассоциаций с окружающей его советской действительностью. Это обстоятельство привело к довольно быстрому прекращению проката фильма. Распространявшееся исподволь в обществе представление о внутреннем родстве фашизма и коммунизма породило идею тоталитаризма, долгое время остававшуюся без конкретной формулировки, ибо труды Ханны Арендт и ее предшественников в то время были, конечно, недоступны. Но даже самые ранние размышления на эту тему стимулировали внутренние поиски реальных альтернатив советскому строю, среди которых был и национал-социализм. Подчеркиваю, что именно в 1960-е гг. постепенно стала нарастать оппозиция действовавшему в стране политическому режиму, которая начала формироваться в двух формах — в либерально-антитоталитаристской и национал-социалистической (фашистской). Диссиденты советского периода (и либералы, и националисты) одинаково преследовались КГБ и сидели в одних и тех же лагерях. Академик Шафаревич, идеолог русского национализма, одно время входил в состав правозащитной группы, созданной академиком Сахаровым. Возможно, в числе прочих и этот факт стимулировал определенную «толерантность» к национализму диссидентской среды, которая дистанцировалась от советской идеологии вообще и в частности от ее антифашистской составляющей. И хотя, безусловно, для либеральной части диссидентства фашизм был неприемлем, но и антифашизм в итоге рассматривался как проблема неактуальная (кемто в большей, кем-то в меньшей мере).

II. Интеллектуальный антифашизм.

Это положение сохранялось вплоть до начала перестройки и наступления «эпохи гласности», когда прежде латентная оппозиция получила возможность самовыражения. Одновременно лишившаяся своей привычной идеологической опоры партийная номенклатура начала всерьез рассматривать национал-патриотическую линию как замену «единственно верному марксистско-ленинскому учению». Однако первые попытки использовать национал-патриотизм как синоним советского антифашизма (т.е. в духе характерной для 1960–1970-х гг. борьбы с «литературными власовцами» и «сионофашистами») не имели успеха. Разворачивалась реальная борьба между демократами и тесно связанными с номенклатурой национал-патриотами за формирование новых ценностных установок у будущих избирателей. Терминология, характерная для темы советского антифашизма, полностью исчезла из лексикона всей властной элиты, которая в начале постсоветского периода была занята не только обретением нового статуса «эффективных собственников» бывшего «общенародного достояния», но и наработкой нового словарного запаса. Вывод войск из стран бывшего социалистического лагеря, открытие страны для разнообразных связей с Западом, отказ от прежних территориальных приобретений, а главное — закрепление за понятием «антисоветчик» фактически однозначно положительной оценки полностью исключили возможность использовать пропагандистский механизм, заключенный в советском антифашизме, для стигматизации врагов. Демократическое движение в СССР довольно быстро распалось на республиканские фракции, в каждой из которых местные националистические мотивы играли большую или меньшую роль в зависимости от отношения к союзному центру. В республиках союзный центр воспринимался как метрополия, в связи с чем векторы антисоциалистической и националистической ориентаций практически совпадали. В самой метрополии, географически и ментально отождествлявшейся с союзным центром, поддержка русских националистов автоматически привела бы к ослаблению антиноменклатурной направленности демократического движения. Отсюда возникла парадоксальная позиция по национальному вопросу российских демократов: обозначив свое отчетливое противостояние русским националистам, они вполне толерантно относились к националистам в союзных республиках, в полном соответствии с известным принципом «враг моего врага — мой друг». Реакцией на такую двойственную позицию российских демократов стало создание Владимиром Жириновским (при очевидной поддержке силовых структур и консервативной части номенклатуры КПСС) партии ЛДПР, ориентировавшейся в своей идеологии на «имперскость» в советской ментальности. Жириновский целиком опирался на милитаристский компонент советского антифашизма, чего оказалось достаточно для того, чтобы выиграть судебный процесс против Егора Гайдара, прямо назвавшего Жириновского фашистом. Тогда же, в начале 1990-х гг., в Ленинграде в рамках объединения «Ленинградская трибуна» на базе журнала «Звезда» собралась группа интеллектуалов, поставивших своей задачей изучение фашизма (в том числе русского фашизма) и неофашизма как социальных феноменов, а также выработку реальных механизмов противодействия фашистской угрозе в современности. Итоги этой коллективной работы были обобщены в публикациях сборника «Национальная правая: прежде и теперь», который получил сокращенное название «Семикнижье», подчер-кивавшее фундаментальность подхода авторов к изучаемой проблеме. Первый опыт противостояния фашистам в рамках публичного судебного процесса был осуществлен в деле «Романенко против Катерли» . С 1992 г. начал издаваться антифашистский журнал «Барьер».О дин из лидеров этого направления, которое теперь стали обозначать как интеллектуальный антифашизм, Николай Михайлович Гиренко вошел в состав Комиссии Ленсовета XXI созыва по правам человека, а также в состав Комиссии по вопросам общественных и общественно-политических организаций и оказал серьезное влияние на политику Исполкома Ленсовета в сфере межнациональных отношений. Формирование взглядов и подходов Группы по правам национальных меньшинств Союза ученых происходило в условиях, когда едва ли не единственным ресурсом самоорганизующегося русского националистического движения были его представители в парламентской оппозиции. Во властной элите новой России активизировались силы, готовые использовать дискурс, аналогичный мобилизационному дискурсу советского антифашизма. Спусковым механизмом его возрождения стала Чеченская война. Идея войны, сопровождавшейся внедрением в массовое сознание кавказофобии (прежде всего путем изготовления низкопробных пропагандистских материалов),встретила широкую поддержку в рядах русских националистов. Таким образом возник обновленный дискурс советского антифашизма, необходимый для легитимации неофашизма во взглядах властной элиты и возможности инфильтрации новых русских фашистов во властный истеблишмент. На дальнейшее развитие этого процесса оказали сильнейшее влияние два фактора. Прежде всего то, что военная авантюра в Чечне, задуманная как «кавказский блицкриг», провалилась и национальная консолидация на почве «маленькой победоносной войны» не состоялась. Второй фактор был связан с отсутствием политика, который мог бы прийти на место стремительно стареющего Ельцина и обладал бы харизмой, необходимой для консолидации общества и предотвращения прихода к власти коммунистов во главе с Зюгановым. Эта проблема была решена путем назначения наследником Ельцина Владимира Путина — человека, связанного как с реформаторским крылом, так и с силовиками. Принципы «нового порядка» Путин обозначил в самом начале своего правления восстановлением советского гимна, что возродило значение сталинистской имперской мифологии, эклектично включенной в начавший складываться во времена Ельцина образ новой России, опиравшийся главным образом на символику цар ской России. Империя Сталина, победившая фашизм и тем самым оправдавшая все понесенные народом жертвы в ходе революции, репрессий и сталинской модернизации, стала не отъемлемой частью нового псевдоисторического мифа. По следний рассматривал путинскую Россию как результат не прерывного возрастания величия России в ходе ее развития и представлял необходимой постоянную борьбу со враждебным окружением во имя возрождения в новом имперском статусе.Именно в это время, совпавшее с началом борьбы с экстремизмом, Н.М. Гиренко совместно с юристами из Санкт-Петербургского института Генеральной прокуратуры удалось издать ряд методических брошюр, ставших существенным подспорьем следователям и судьям, которые вели дела, содержавшие обвинения по 282-й статье УК РФ «Возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». В результате эффективность работы правоохранительных органов начала постепенно возрастать .Националисты, которые оказались оттеснены на обочину политической жизни, вынуждены были уйти в оппозицию, где некоторые из них обрели союзников в лице части демократической оппозиции, склонной обвинять в фашизме Путина. Речь идет о национал-большевиках, вошедших в коалицию «Другая Россия» вместе с Объединенным гражданским фронтом Каспарова и коммунистами-ампиловцами. Идеология национал-большевистской партии, созданная писателем Лимоновым и философом Дугиным, является адаптированным к российскому культурно-историческому контексту эклектичным набором идей, подобных тем, которые были предложены ближайшими сподвижниками Гитлера Отто Штрассером и Иозефом Гиммлером в качестве идейного обоснования намечавшегося в начале 1930-х гг. союза немецких фашистов с большевиками. Создатель идеологии русского национал-большевизма Александр Гельевич Дугин довольно быстро понял необходимость дальнейшей адаптации национал-большевистского мифа к нуждам путинской элиты, вышел из партии, которую сам основал, и продолжил свою карьеру в путинском политическом истеблишменте как идеолог «евразийства» (неоевразийства).

III. Современный «левый антифашизм» и «гуманитарный антифашизм».

Антифашистское движение в России сегодня существует в виде коалиции леворадикальных активистов, в которой доминируют молодые анархисты. Как показывают анализ их интервью и содержание их акций, они склонны интерпретировать современный антифашизм в духе советского антифашизма, но с ослабленной или даже полностью элиминированной имперской составляющей и видят свою главную задачу в физическом противостоянии членам молодежных неофашистских группировок. Это аналог левого европейского антифашизма. Результатом их деятельности стала латентная гражданская война, идущая на улицах российских городов, война с жертвами. Оппозиционность Антифа дает власти основания обвинить всю оппозицию в экстремизме и подчеркнуть свою роль как опоры стабильности и порядка. После гибели Николая Михайловича Гиренко в 2004 г. Члены Группы по правам национальных меньшинств осознали необходимость перейти к публичным формам противостояния возрастающей активности неофашистов. Дело в том, что к этому моменту уже начались процессы консолидации тех группировок русских националистов, которые ставят перед собой задачу реального прихода к власти, например ДПНИ — Движение против нелегальной иммиграции. Ответом на их публичную активность стали проводимый ежегодно в Санкт-Петербурге«Марш против ненависти памяти Николая Михайловича Гиренко» и антифашистская коалиция «Ксенофобии нет!», созданная на базе молодежных правозащитных организацийи поставившая во главу угла ненасильственные методы противодействия идеологии фашизма, которые включают в себя культурные мероприятия, публичные дискуссии, кинофестивали и уличные пикеты. Недавно для такой антифашистской деятельности появилось очень хорошее название «Гуманитарный антифашизм».Интересна реакция на эти процессы тех лидеров оппозиции, которые пытались создать псевдонародный фронт против Путина путем объединения с «нацболами» и коммунистами-ампиловцами, а также правозащитным сообществом. Прежде всего, это полное игнорирование петербургских инициатив и спорадические попытки создать общероссийское антифашистское движение, основным признаком которого будет оппозиционность. После того как провалились подряд две попытки провести учредительный съезд и сразу основать новую общероссийскую антифашистскую организацию, те же лидеры оппозиции попробовали создать широкое молодежное антифашистское движение памяти убитого фашистами адвоката Станислава Маркелова. Учрежденный для этой цели «Комитет 19 января» при беспрецедентной поддержке средств массовой информации провел одну акцию действительно общероссийского масштаба. Примечательно, что манифест, опубликованный Комитетом, трактовал фашизм вполне в духе советского антифашистского мифа: фашисты — это просто очень плохие люди, которые совсем обнаглели — убивают всех подряд! Реакция путинских пропагандистов на «Марш против ненависти» была более рациональной. Увидев, что эта акция становится все более популярной, они попытались перехватить инициативу, приведя на Марш множество своих сторонников под флагами Единой России. Первый раз это было сделано в корректной форме, но, получив отказ, они в следующем году пришли на акцию уже без приглашения, и только вмешательство милиции предотвратило схватку между Антифа и Молодой гвардией Единой России. Поняв, что перехватить инициативу не удается, Марш решили задушить информационной блокадой. В 2010 г. перед седьмым «Маршем против ненависти» выяснилось, что некоторая часть его обычных участников отказывается от мероприятия, потому что оно проходит под лозунгом защиты ст. 282 УК РФ, отмены которой требуют националисты и коммунисты. Оказывается, что это их требование поддерживает не только Жириновский, но и часть демократов. О чем говорит этот парадоксальный факт? Что может быть общего между Жириновским и Каспаровым, между Беловым и Миловым? Общим для них и многих других является российский постсоветский социум, к которому все они пытаются апеллировать, чтобы получить электоральную поддержку. Этот традиционалистский социум в значительной своей части состоит из людей, с молоком матери впитавших советскую антифашистскую мифологию, из людей, разделенных коммуникационными барьерами, по одну сторону которого находятся «свои», а по другую — «чужие». И оппозиция «свой — чужой» образуется, как правило, на основании навязанных представлений. В основе этих представлений лежит либо националистическая, либо леворадикальная мифология, в рамках которой выстраивается общение и со «своими», и с «чужими». В этой ситуации необходимо предпринимать специальные меры по защите конституционного порядка, запрещающие воспроизводство определенных, уже известных мифов, чтобы «свои» не объединились для убийства «чужого» (еврея, негра, таджика, капиталиста, милиционера и т.д.). Это ограничение и реализуется ст. 282 УК РФ, против которой так ополчились националисты и некоторые из демократов.Кроме убийства по мотивам национальной вражды есть массадругих способов проявления ненависти, например ограничение прав гомосексуалов в гетеросексуальном обществе, ограничение прав политических оппозиционеров на доступ к средствам массовой информации и т.д. Именно этот набор ограничений реализован в нашем обществе, этот инструментарий используют мастера политических технологий. Единственная возможность им противостоять — это добиться повышения значимости межличностной коммуникации в противовес разделяющим нас обезличенным коммуникативным барьерам. Несколько слов хочется сказать по поводу «гуманитарного антифашизма», ставящего перед собою задачу дискредитации националистических и леворадикальных мифов при помощи тренингов, этнографического и культурного просвещения. Основные ограничения такого подхода, который в значительной степени противостоит советской антифашистской мифологии, связаны с тем, что он не затрагивает сам факт существования барьеров. Национальные различия существуют, но их можно и должно игнорировать, ибо эти противоречия не антагонистические и не препятствуют межличностному общению. Социальные различия эмоционально гораздо сильнее нагружены, чем межэтнические, поэтому на них пропаганда толерантности не распространяется. Кстати, именно последнее обстоятельство лежит в основе требований пересмотреть 282-ю статью в той ее части, которая касается запрета возбуждения ненависти по социальному признаку. В стране, где на протяжении советского периода ее истории захватившие власть политические экстремисты последовательно возбуждали ненависть к различным социальным группам (дворянам, «кулакам», политической оппозиции, как правой, так и левой) вплоть до их полного уничтожения, такая деятельность должна быть признана противоправной и строжайше преследоваться по закону. По существу политика современной постсоветской России в этой области сводится к использованию средств массовой информации для выстраивания новых барьеров и ликвидации старых. Именно поэтому политикам мешает 282-я статья, наказывающая за возбуждение ненависти к тому, кто по другую сторону барьера. Отмена этой статьи немедленно откроет широкую дорогу для пропаганды всех видов ненависти, которая, если дать ей волю, немедленно разрушит взаимные терпимость и доверие, лежащие в основе общественного договора. Нарисованная мною картина постепенной дифференциации советского антифашистского мифа как средства консолидации постсоветского социума, разумеется, не дает полной картины динамики политического процесса в современной России. В конце 1980-х — начале 1990-х гг. выявился огромный потенциал органической солидарности, существующий в российском обществе. Именно этот тип солидарности превалировала протяжении всех 1990-х гг., и именно это время вспоминают как страшный сон нынешние политические лидеры страны. Зародившийся в эти годы в Санкт-Петербурге интеллектуальный антифашизм, который рассматривает противодействие тоталитарным тенденциям в обществе не только как направление политической борьбы, но и как вызов интеллектуальному научному сообществу, с тем чтобы оно использовало свой экспертный потенциал в целях просвещения и для рационализации национальной и социальной политики, в настоящее время продолжает развиваться и оказывать влияние на становление антифашистского движения в России.

Антифашистское движение в современной России представляет совокупность фрагментов, возникших в результате процессов распада советской коммунистической идеологии и входившей в нее идеологемы «советский антифашизм». Этот продолжающийся процесс распада создает серьезные препятствия на пути консолидации российских антифашистов. Остаточному синдрому «советского антифашизма» и современному антифашизму «левых» противостоят «интеллектуальный антифашизм» и «гуманитарный антифашизм». Водораздел между этими течениями пролегает по линии принятия–отвержения насилия как метода борьбы.Властная элита демонстрирует приверженность различным остаточным формам «советского антифашизма», которые реализуются в деятельности прокремлевских молодежных движений «Наши», «Местные», «Сталь» и т.д. Одновременно власть демонстрирует готовность к сотрудничеству с представителями «интеллектуального» и «гуманитарного антифашизма», главным образом в программах, подобных Программе Правительства Санкт-Петербурга «Толерантность» («Программа гармонизации межэтнических и межкультурных отношений, профилактика проявлений ксенофобии, укрепления толерантности в Санкт-Петербурге на 2006–2010 годы»).

"ЭКСТРЕМИЗМ И ТЕРРОРИЗМ"

8. декабря. 2019, Нет комментариев

В конце ХХ – начале ХХI вв. мир столкнулся с ростом экстремизма и терроризма, оказавшись совершенно не подготовленным ни с точки зрения практической борьбы с данными социальными феноменами, ни с позиции их теоретического осмысления. На сегодняшний день в политико-правовой практике бытуют следующие значения: в толковом словаре русского языка С.И. Ожегова и Н.Ю. Шведовой экстремизм определяется как приверженность крайним взглядам и методам (преимущественно в политике). В данном контексте трактует террор «Словарь иностранных слов», понимая егокак «политику устрашения, подавления политических противников насильственными мерами». Почти аналогично в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова: «террор – физическое насилие, вплоть до физического уничтожения, по отношению к политическим противникам». Такое же определение террора как политики, обусловленной классовыми или политическими причинами, дает «Военный энциклопедический словарь».Правовая характеристика экстремизма и форм его проявления дана в Федеральном законе от 25 июля 2002 года №114-ФЗ «О противодействии экстремистской деятельности» с изменениями и дополнениями, внесенными в него в 2006-2007 гг.С точки зрения закона, «экстремистская деятельность (экстремизм) – это:

– насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

– публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

– возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

– пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека

по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой при-

надлежности или отношения к религии;

– нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

– воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

– воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов

местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;

– пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;

– публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;

– публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную

должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской

Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей

деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением;

– организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению;

– финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации,

подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг». Таким образом, в Законе дается в основном правовая и политическая характеристика экстремизма в совокупности определённых взглядов, действий, поступков.Схожие трактовки существуют и в определении терроризма, что нашло отражение в Федеральном законе РФ «О борьбе с терроризмом», принятом в 1998 г., в котором терроризм определяется как «насилие или угроза его применения в отношении физических лиц или организаций, а также уничтожение (повреждение) или угроза уничтожения (повреждения) имущества и других материальных объектов, создающие опасность гибели людей, причинение значительного имущественного ущерба либо наступления иных общественно опасных последствий, осуществляемые в целях нарушения общественной безопасности, устрашения населения, или оказания воздействия на принятие органами власти решений, выгодных террористам, или удовлетворение их неправомерных имущественных и (или) иных интересов…». В современной исследовательской литературе можно встретить разные трактовки экстремизма: как одной из форм отчуждения, и, прежде всего, отчуждения от культуры, базовых ценностей, культурных традиций; как крайних взглядов и насильственных действий; как незаконной деятельности, направленной на свержение существующего строя;как характеристики психоэмоциональных структуры человека и состояний индивида; как побочного продукта экстремального (природно-стихийного) развития ситуаций; как превышения пределов допустимого при наличии злого умысла. В свою очередь определения террора и терроризма, в своем большинстве возводят рассматриваемую проблему на уровень взаимодействия государства и его политических оппонентов, не рассматривая ни религиозного терроризма, ни современного глобального, которые характеризуются над государственностью, не обусловлены политической борьбой. Среди недостатков общепринятого подхода можно указать сведение терроризма к физическому устранению политических лидеров, что подменяет понятие «терроризм» другим – «террористический акт»; а также то, что понимание терроризмакак политики устрашения политических оппонентов не вполне соответствует и современным реалиям. Так В. Петрищев в работе «Заметки о терроризме» дает следующее определение: «Терроризм – это систематическое, социально и политически мотивированное, идеологически обоснованное использование насилия либо угроз применения такового, посредством которого через устрашение физических лиц осуществляется управление их поведением в выгодном для террористов направлении, и достигаютсяпреследуемые террористами цели».Федеральный закон №114-ФЗ от 25 июля 2002 г. «О противодействии экстремистской деятельности» «О борьбе с терроризмом». Федеральный закон № 138 ФЗ от 25 июля 1998 г. Актуальные вопросы исследования и профилактики экстремизма: Материалы междунар. науч.-практ. конф., 11—13 окт. 2004 г. – СПб., 2004; Экстремизм в среде петербургской молодежи: анализ и вопросы профилактики. СПб., 2003; Томалинцев В.Н., Козлов А.А. Введение в социальную экстремологию. – Спб., 2005.К попыткам определения экстремизма посредством экспликации его мотивов стоит отнести существующее в юридической литературе деление экстремизма на рациональный и иррациональный. Рациональный экстремизм ставит своей целью максимально эффективное преодоление социальных дисфункций с помощью радикальных мер. Зачастую детерминантом рационального экстремизма служит бездеятельность правительства или законодателя, которые не в состоянии решить возникшую социальную проблему легитимным способом. К такому виду экстремизма относится, например, экологический, предпочитающий крайние способы вплоть до физического устранения недобросовестных чиновников в целях сохранения благоприятной биосферы. Иррациональный экстремизм также часто безжалостен, но цели его приземлённые, не вызывающие такого сочувствия, которое можно испытывать перед вариантами рационального экстремизма. Это – экстремизм молодежный (вандалы), психопатический (немотивированные массовые убийства, например, в школах), спортивный (фанаты) и т.п., хотя и такую разновидность экстремизма весьма просто объяснить, учитывая психологическое влияние толпы и нюансы психологического восприятия в основном несовершеннолетних. В отношении терроризма подобное деление не получило распространения, поскольку устоявшаяся парадигма его рассмотрения изначально настаивает на его рациональности в силу его политической мотивации, а расширенное толкование (терроризм как нелегитимное насилие не только политической, но и иной обусловленности), в большинстве случаев не делает акцент на характере мотива, учитывая его природу.Также в научной литературе принято выделение форм экстремизма и терроризма.Чаще всего исследователи говорят о трех основных формах проявления экстремизма, политическом, национальном и религиозном, что совпадает с подобным делением и в отношении терроризма. В многонациональных и многоконфессиональных государствах, к которым относится Россия, особую опасность представляют последние две его разновидности. Б.К. Мартыненко из многочисленных форм экстремизма выделяет экстремизм политический (направленный на уничтожение существующих государственных структур и установление диктатуры «тоталитарного порядка» «левого» или «правого» толка); национальный (защита «своей нации», ее прав и интересов, ее культуры и языка, с отвержением при этом подобных прав для других); националистический (стремление к отделению, обособлению) и религиозный (проявляется в нетерпимости к представителям различных конфессий либо жестоком противоборстве в рамках одной конфессии).Политический экстремизм – идеология и практика применения крайних нелегитимных, нередко насильственных методов и средств политической борьбы. В основе экстремистской идеологии лежат воззрения об исключительной миссии той или иной социальной общности (класса, нации, расы, конфессии и пр.) в судьбах страны и человечества в целом, обоснование и оправдание допустимости использования любых средств для реализации ее интересов. Политический экстремизм может быть присущ и государству в его отношении к оппозиционным силам и собственному населению. Политический экстремизм предусматривает насильственные действия, направленные на изменения политического строя или политики, проводимой правительством государства. Его подразделяют, как правило, на «левый» (точнее, ультралевый) и «правый» (ультраправый) экстремизм, которые питаются социальной и экономической неудовлетворенностью, несогласием значительной части общества с политическим курсом правящей элиты и психологической фрустрацией, прежде всего нарастанием личного отчуждения. «Правый» экстремизм берет на вооружение лозунги защиты экономически или политически господствующего меньшинства общества, он выступает за утверждение или сохранение режима, гарантирующего его интересы и привилегии. Наиболее известными его формами являются фашизм, расизм, шовинизм, религиозный фундаментализм и др. «Левый» экстремизм своей целью провозглашает построение справедливого общества, свободного от социального гнета и неравенства. Его разновидности: анархизм, троцкизм, маоизм, национальный, религиозный и др. революционаризм и т.д. Крайние крылья и «правого», и «левого» экстремизма составляют террористические группы и движения, в том числе международный терроризм. Политический экстремизм обосновывается различными идеями: от псевдореволюционных до фашистских, и сопровождается, как правило, проведением различных террористических актов, убийствами политических деятелей. В последние годы особу опасность для целостности России представляет национальный экстремизм – приверженность к крайним взглядам и методам в теории и практике межнациональных отношений. Его сторонники, выступая с позиций защиты интересов и прав одной нации, открыто и вызывающе попирают права других народов. Их идеология – воинствующий национализм и шовинизм; их политика – этническое насилие в той или иной форме. Не случайно в Концепции национальной безопасности России противодействие экстремизму отнесено к ее национальным интересам. В целях реализации указанной Концепции за последние годы предпринят целый ряд конкретных мер правового и криминологического характера. Приняты: Постановление Правительства РФ «О федеральной целевой программе «Формирование установок толерантного сознания и профилактика экстремизма в российском обществе (2001-2005 годы)»« от 25 августа 2001 г., федеральные законы «О противодействии экстремистской деятельности» и «О внесении изменений и дополнений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О противодействии экстремистской деятельности»« от 25 июля 2002 г., а также «О противодействии терроризму» от 6 марта 2006 г. И ряд других. Криминологический анализ указанных нормативно-правовых актов и практики их применения представляет научный и практический интерес. Его результаты позволяют оценить степень эффективности принятых мер в изучаемой сфере, выработать меры по совершенствованию указанных нормативно-правовых актов, сформулировать предложения в систему мер предупреждения экстремизма. Национальный (этнический) экстремизм и терроризм – один из самых распространенных видов экстремизма в ХХI в., что вполне объяснимо: этнический национализм обладает огромной властью и непредсказуемостью, а этнические конфликты превратились в реальную проблему для многих стран и регионов. В их основе – противоречие между признанием естественного права народов определять свою судьбу и принципом национального единства и территориальной целостности государства. С чисто доктринальной точки зрения этнонационализм отрицает приоритет общечеловеческих ценностей и считает свою этнонацию высшей ценностью. Цель этнического экстремизма – выковать этническую самоидентификацию, отстоять и расширить права этноса в политической сфере. Когда экстремисты, насилием утверждая этничность, вызывают на себя огонь государственных структур, это привлекает к группе внимание и позволяет им предстать в роли жертвы, что еще больше усиливает общественный интерес и в ряде случаев обеспечивает финансы и поддержку. Насилие – смысл существования таких групп. Пока оно осуществляется, идея жива, а идентичность и наличие этнических различий нельзя отрицать. Конечной целью националистов является создание самостоятельного независимого государственного образования, в котором они претендуют на политическую власть. В последние два десятилетия ХХ века политический и этнический экстремизм стал теснить религиозный экстремизм, под которым понимают нетерпимость к представителям той же или других религий. Социальную базу религиозного экстремизма, как правило, составляют маргинальные слои общества. Экстремизм направлен на уничтожение существующих в обществе отношений и в конечном итоге на развал многонационального государства, и в этом плане он органически связан с сепаратизмом. Религиозный экстремизм характеризуется приверженностью к крайним толкованиям вероучений и методов действий по распространению своих взглядов и реализации своих целей. Характерной чертой религиозного экстремизма выступает крайняя нетерпимость к инакомыслию, проповедь своей исключительности и превосходства над окружающими, что, несомненно, представляет опасность для стабильного существования государства. Опасность религиозного экстремизма вытекает также из криминальных наклонностей внутренней жизни членов сект, их зомбирования. Криминальные наклонности сект экстремистского плана следуют из их фанатичности и деформированности понимания цели жизни, вседозволенности выбора средств ее достижения, а также слепой подчинённости своему вышестоящему руководству.При всех существующих различиях в формах проявления экстремизма итерроризма, в них можно выделить нечто общее. Это приверженность к крайним взглядам, действиям, формам поведения, жизненной стратегии; склонности к использованию силовых, насильственных методов и средств достижения цели. В своих крайних формах экстремизм, равно как и терроризм – это поведение, направленное на превышение пределов допустимого, намеренное нанесение ущерба, разрушающее воздействие, угрожающее существованию человека, общества, природы. Личности и социальные группы, выражающие радикальные взгляды, есть в любом обществе. Их деятельность в определенной мере амбивалентна: она может как стимулировать общественное развитие, так и препятствовать новациям и нововведениям, а также с определённой долей вероятности трансформироваться в экстремизм и его крайнюю форму – терроризм. Идеологическая основа экстремизма и терроризма не однородна. Ее составляют отдельные идеи анархизма, национал-шовинизма, волюнтаризма, тоталитаризма, нигилизма и др. Ценностные установки экстремизма основываются на признании вседозволенности и радикализма, культа силы; на попрании нравственных принципов и идеалов нравственного долга, обязанностей по отношению к людям, обществу, личной ответственности; на пренебрежении к общественным нормам закона, отрицании ценности культуры для личности и общества, цинизме в оценке ее исторических достижений. В любом типе социального поведения проявляются социальные, личностные качества человека, особенности его психики, уровень культуры, мотивы, потребности, интересы, ценности. Содержание этих компонентов может характеризовать/не характеризовать субъект поведения как человека культурного, социально и лично ответственного. Экстремистское поведение и терроризм носит асоциальный характер, поскольку опирается на принцип «цель оправдывает средства», выражает стремление идти к цели кратчайшим путем, отрицает права другой личности и ее самоценность. Экстремизм в поведении несовместим с личной культурой, культурным развитием личности. Существенными признаками экстремистского поведения являются безответственное отношение индивида к себе, людям, обществу, правовая и гражданская безответственность, нравственная вседозволенность, своеволие и пр. Наконец, оно апеллирует к эмоциям, минуя сознание, нередко имеет эпатажный, скандальный, вызывающий характер, что особенно ярко проявляется в молодежной среде. Недостаток социального опыта, высокая эмоциональность, доверчивость при недостаточности самоконтроля и личной ответственности нередко позволяют делать экстремально настроенных людей, особенно молодежь, заложниками политических и иных сил, которые используют их в своих корыстных целях.

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Декларация о расе и расовых предрассудках

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Генеральная конференция Организации Объединенных Наций по вопросам образования, науки и культуры, собравшаяся в Париже на свою двадцатую сессию с 24 октября по 28 ноября 1978 г.,

напоминая, что в преамбуле к Уставу ЮНЕСКО, принятому 16 ноября 1945 г., говорится, что «только что закончившаяся ужасная мировая война стала возможной вследствие отказа от демократических принципов уважения достоинства человеческой личности, равноправия и взаимного уважения людей, а также вследствие насаждаемой на основе невежества и предрассудков доктрины неравенства людей и рас» и, что, «согласно статье 1 упомянутого Устава, ЮНЕСКО ставит себе задачей содействовать укреплению мира и безопасности путем расширения сотрудничества народов в области образования, науки и культуры в интересах обеспечения всеобщего уважения, справедливости, законности и прав человека, а также основных свобод, провозглашенных в Уставе Организации Объединенных Наций, для всех народов без различия расы, пола, языка или религии»,

признавая, что спустя более трех десятилетий после основания ЮНЕСКО эти принципы так же актуальны, как и в период, когда они были записаны в ее Уставе,

сознавая, что в процессе деколонизации и других исторических изменений большинство в прошлом зависимых народов вновь обрело свой суверенитет, в результате чего международное сообщество превратилось в единое целое, универсальное в своем многообразии, и открылись новые возможности для ликвидации бедствий расизма и пресечения его гнусных проявлений во всех областях социальной и политической жизни в национальном и международном масштабе,

будучи убежденной в том, что органическое единство человечества и, следовательно, основное равенство всех людей и народов, находящее выражение в самых возвышенных понятиях философии, морали и религии, отражает идеал, к которому в настоящее время стремится этика и наука,

будучи убежденной в том, что все народы и все группы людей, каков бы ни был их состав или этническое происхождение, вносят свой самобытный вклад в расцвет цивилизаций и культур, которые, в своем плюрализме и благодаря своему взаимопроникновению, составляют всеобщее достояние человечества,

подтверждая свою приверженность принципам, провозглашенным в Уставе Организации Объединенных Наций и во Всеобщей декларации прав человека, а также свою решимость содействовать осуществлению международных пактов о правах человека, а также Декларации об установлении нового международного экономического порядка,

преисполненная решимости способствовать также проведению в жизнь международной Декларации и Конвенции Организации Объединенных Наций о ликвидации всех форм расовой дискриминации,

принимая во внимание Международную конвенцию о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, Международную конвенцию о пресечении преступления апартеида и наказании за него, Конвенцию о неприменимости срока давности к военным преступлениям и преступлениям против человечества,

напоминая также международные акты, уже принятые ЮНЕСКО, и, в частности, Конвенцию и Рекомендацию о борьбе с дискриминацией в области образования, Рекомендацию о положении учителей, Декларацию принципов международного культурного сотрудничества, Рекомендацию о воспитании в духе международного взаимопонимания, сотрудничества и мира и воспитании в духе уважения прав человека и основных свобод, Рекомендацию о статусе научно-исследовательских работников и Рекомендацию об участии народных масс в культурной жизни и их вкладе в развитие культуры,

учитывая четыре заявления по расовому вопросу, принятые совещаниями экспертов, созывавшимися ЮНЕСКО,

вновь подтверждая свое стремление энергичным и конструктивным образом принять участие в осуществлении программы Десятилетия борьбы с расизмом и расовой дискриминацией, провозглашенного Генеральной Ассамблеей Организации Объединенных Наций на своей двадцать восьмой сессии,

отмечая с глубоким беспокойством, что расизм, расовая дискриминация, колониализм и апартеид все еще свирепствуют в мире, принимая все новые и новые формы, что выражается как в сохранении в силе законодательных положений и практики правительственного и административного аппарата, не совместимых с принципами уважения прав человека, так и в неизменности политических и социальных структур, отношений и позиций, отмеченных печатью несправедливости и пренебрежения к человеческой личности и порождающих изоляцию, унижение и эксплуатацию или принудительную ассимиляцию членов групп, находящихся в менее благоприятном положении,

выражая свое возмущение подобными посягательствами на человеческое достоинство, сожалея о тех барьерах, которые они воздвигают на пути к взаимному пониманию между народами, и выражая тревогу в связи с угрозой, которую они создают для всеобщего мира и международной безопасности,

принимает и торжественно провозглашает настоящую Декларацию о расе и расовых предрассудках:

Статья 1

1. Все люди принадлежат к одному и тому же виду и имеют общее происхождение. Они рождаются равными в достоинстве и в правах, и все они составляют неотъемлемую часть человечества.

2. Все люди и группы людей имеют право отличаться друг от друга, рассматривать себя как таковых и считаться такими. Однако многообразие форм жизни и право на различие ни при каких обстоятельствах не могут служить предлогом для расовых предрассудков; ни юридически, ни фактически они не могут служить оправданием какой бы то ни было дискриминационной практики или основанием политики апартеида, представляющей собой самую крайнюю форму расизма.

3. Идентичность происхождения никоим образом не затрагивает возможности для людей вести различный образ жизни; она также не исключает ни существования различий, основывающихся на разнообразии культур, среды и истории, ни права на сохранение культурной самобытности.

4. Все народы мира обладают равными способностями, позволяющими им достигнуть самого высокого уровня интеллектуального, технического, социального, экономического, культурного и политического развития.

5. Различия в достижениях разных народов объясняются исключительно географическими, историческими, политическими, экономическими, социальными и культурными факторами. Эти различия ни в коем случае не могут служить предлогом для установления какой бы то ни было иерархической классификации наций и народов.

Статья 2

1. Всякая теория, приписывающая превосходство или неполноценность отдельным расовым или этническим группам, которая давала бы право одним людям господствовать над другими или отвергать других, якобы низших по отношению к ним, или основывающая суждения об оценке на расовых различиях, научно несостоятельна и противоречит моральным и этическим принципам человечества.

2. Расизм включает в себя расистскую идеологию, установки, основанные на расовых предрассудках, дискриминационное поведение, структурную организацию и институционализированную практику, приводящие к расовому неравенству, а также порочную идею о том, что дискриминационные отношения между группами оправданы с моральной и научной точек зрения; он проявляется в дискриминационных законодательных или нормативных положениях и в дискриминационной практике, а также в антисоциальных взглядах и актах; он препятствует развитию своих жертв, развращает тех, кто насаждает его на практике, внутренне разобщает нации, создает препятствия на пути международного сотрудничества и нагнетает политическую напряженность в отношениях между народами; он противоречит основным принципам международного права и, следовательно, создает серьезную угрозу международному миру и безопасности.

3. Расовые предрассудки, исторически связанные с неравенством во власти, усиливающиеся в силу экономических и социальных различий между людьми и группами людей и даже сегодня призванные оправдать подобное неравенство, совершенно неоправданы.

Статья 3

Любое различие, исключение, ограничение или предпочтение, основанное на признаках расы, цвета кожи, этнического или национального происхождения или религиозной нетерпимости, исходящей из расистских воззрений, которое нарушает или ставит под угрозу суверенное равенство государств и право народов на самоопределение или которое произвольным или дискриминационным образом ограничивает право на всестороннее развитие любого человека или группы людей, которое предполагает абсолютно равный доступ к средствам прогресса и полного расцвета личности и коллектива в атмосфере уважения ценностей, а также национальной и мировой культуры, несовместимо с требованиями справедливого международного порядка, гарантирующего уважение прав человека.

Статья 4

1. Любое препятствие, затрудняющее свободный расцвет личности и свободную коммуникацию между людьми, основанное на расовых или этнических воззрениях, противоречит принципу равенства в достоинстве и правах; оно является недопустимым.

2. Одним из самых серьезных нарушений этих принципов является апартеид, который, как и геноцид, является преступлением против человечества и представляет собой серьезную угрозу международному миру и безопасности.

3. Другие формы политики и практики сегрегации и расовой дискриминации представляют собой преступление против совести и достоинства человечества и могут вызвать политическую напряженность и создать серьезную угрозу международному миру и безопасности.

Статья 5

1. Культура, являющаяся творением всех людей и общим достоянием человечества, и образование, в самом широком смысле этого слова, предоставляют мужчинам и женщинам все более эффективные средства адаптации, позволяющие им не только утверждать, что они рождаются равными в достоинстве и правах, но также признавать, что они должны уважать право всех групп людей на культурную самобытность и на развитие своей собственной культурной жизни в национальных и международных рамках, при этом имеется в виду, что каждая группа сама свободно решает вопрос о сохранении и, в случае необходимости, об адаптации или обогащении ценностей, которые она считает основополагающими для ее самобытности.

2. Государство в соответствии со своими конституционными принципами и процедурами, а также все компетентные органы и все работники образования несут ответственность за то, чтобы ресурсы в области образования всех стран использовались для борьбы с расизмом, в частности добиваясь того, чтобы в программах и учебниках отводилось место научным и этическим понятиям о единстве и различиях людей и не допускалось проведения различий, унижающих достоинство какого-нибудь народа; обеспечивая подготовку преподавательского состава в этих целях, предоставляя ресурсы школьной системы в распоряжение всех групп населения без ограничения или расовой дискриминации и принимая меры, способные устранить ограничения, от которых страдают отдельные расовые или этнические группы как в отношении уровня образования, так и в отношении уровня жизни, и в особенности для того, чтобы избежать перенесения этих ограничений на детей.

3. Средства массовой информации и те, кто контролирует или обслуживает их, а также любая группа, созданная внутри национальных обществ, призваны — учитывая надлежащим образом принципы, провозглашенные во Всеобщей декларации прав человека, и в частности принцип свободы выражения, — развивать взаимопонимание, терпимость и дружбу между отдельными людьми и группами людей и содействовать ликвидации расизма, расовой дискриминации и расовых предрассудков, в частности, избегая подачи стереотипных, фрагментарных, односторонних или вводящих в заблуждение представлений об отдельных людях и различных группах людей. Коммуникация между расовыми и этническими группами должна быть взаимным процессом, обеспечивающим им полную и совершенно свободную возможность высказываться и быть услышанными. Средства массовой информации должны, следовательно, быть восприимчивы к идеям отдельных людей и групп людей, облегчающим эту коммуникацию.

Статья 6

1. Государство в первую очередь несет ответственность за осуществление всеми людьми и всеми группами людей прав человека и основных свобод на основе полного равенства в достоинстве и правах.

2. В рамках своей компетенции и в соответствии со своими конституционными положениями государство принимает все надлежащие меры, включая законодательные, в особенности в области образования, культуры и информации, в целях предотвращения, запрещения и ликвидации расизма, расовой пропаганды, расовой сегрегации и апартеида, и содействует распространению знаний и результатов соответствующих исследований в области естественных и социальных наук по причинам, порождающим расовые предрассудки и расистские взгляды, и о предупреждении их, учитывая должным образом принципы, изложенные во Всеобщей декларации прав человека и в Международном пакте о гражданских и политических правах.

3. В том случае, если законодательные меры, запрещающие расовую дискриминацию, не будут достаточны, государству следует дополнить их административным механизмом по систематическому расследованию случаев расовой дискриминации, широкой системой юридических средств борьбы против актов расовой дискриминации, крупномасштабными образовательными и исследовательскими программами, предназначенными для борьбы против расовых предрассудков и расовой дискриминации, а также программами позитивных мер политического, социального, образовательного и культурного характера, способных содействовать достижению подлинного взаимоуважения между группами людей. При соответствующих обстоятельствах должны проводиться специальные программы для содействия улучшению положения групп, находящихся в неблагоприятных условиях, и, когда речь идет о национальных группах, для их эффективного участия в процессе принятия решений в сообществе.

Статья 7

Наряду с политическими, экономическими и социальными мерами, право является одним из средств обеспечения равенства личности в достоинстве и правах и пресечения всякой пропаганды, организации и практики, которые основаны на идеях или теориях так называемого превосходства расовых или этнических групп или которые пытаются оправдать или поощрять расовую ненависть и дискриминацию в какой бы то ни было форме. Государствам следует принимать соответствующие юридические меры и обеспечивать их проведение в жизнь и осуществление через все свои службы с должным учетом принципов, изложенных во Всеобщей декларации прав человека. Эти юридические меры должны вписываться в политические, экономические и социальные рамки, способные содействовать их осуществлению. Физические и юридические лица, общественные или частные организации должны следовать им и всячески способствовать тому, чтобы они были поняты и проводились в жизнь надлежащим образом.

Статья 8

1. Имея право на то, чтобы в международном и национальном плане был обеспечен такой экономический, социальный, культурный и правовой порядок, который позволит каждому человеку раскрыть свои способности на основе полного равенства прав и возможностей, каждый человек имеет соответствующие обязанности по отношению к себе подобным, к обществу, в котором он живет, и к международному сообществу. Следовательно, его долг — способствовать гармонии между народами, борьбе против расизма и расовых предрассудков и содействовать всеми средствами, которыми он располагает, ликвидации всех форм расовой дискриминации.

2. В плане расовых предрассудков, расистского поведения и практики специалисты в области естественных наук, социальных наук и культурных исследований, а также научные организации и ассоциации призваны проводить объективные исследования на широкой междисциплинарной основе; все государства должны поощрять их в этом.

3. Этим специалистам надлежит, в частности, следить, используя все имеющиеся в их распоряжении средства, чтобы их труды не стали объектом фальсифицированного толкования, и помогать населению понять вытекающие из них выводы.

Статья 9

1. Принцип равенства в достоинстве и правах всех людей и всех народов, независимо от расы, цвета кожи и происхождения, является общепринятым принципом, признанным в международном праве. Следовательно, любая форма расовой дискриминации, проводимая государством, является нарушением международного права, влекущим за собой международную ответственность государства.

2. Особые меры должны приниматься в целях обеспечения равенства в достоинстве и правах отдельных лиц и групп людей везде, где это необходимо, не допуская того, чтобы эти меры принимали характер, который мог бы казаться дискриминационным в расовом отношении. В этой связи особое внимание следует уделять расовым или этническим группам, находящимся в неблагоприятных социальных или экономических условиях, с тем чтобы обеспечить им на основе полного равенства, без дискриминации и ограничений защиту путем принятия законов и постановлений, а также пользование существующими социальными благами, в частности в отношении жилья, обеспечения работой и здравоохранения, уважать самобытность их культуры и их ценностей, содействовать, в частности посредством образования, их социальному и профессиональному прогрессу.

3. Группы населения иностранного происхождения, в частности рабочие-мигранты и их семьи, способствующие развитию принимающей страны, должны пользоваться соответствующими мерами, предназначенными для обеспечения безопасности, уважения их достоинства и их культурных ценностей, для облегчения их адаптации к принимающей среде и содействия профессиональному росту с учетом последующего возвращения на родину и внесения вклада в ее развитие; следует способствовать предоставлению возможности детям мигрантов обучаться своему родному языку.

4. Несбалансированность, существующая в международных экономических отношениях, способствует обострению расизма и расовых предрассудков; следовательно, всем государствам следует стремиться внести свой вклад в перестройку международной экономики на более справедливой основе.

Статья 10

Международные всемирные или региональные правительственные и неправительственные организации призваны сотрудничать и помогать в рамках своей компетенции и своих возможностей полному и всеобщему осуществлению принципов, провозглашенных в настоящей Декларации, содействуя таким образом законной борьбе всех людей, рожденных равными в достоинстве и правах, против тирании и угнетения расизма, расовой сегрегации, апартеида и геноцида, с тем чтобы все народы мира были навсегда освобождены от этих бедствий.

Источник: Резолюция 3/1.1/2 Генеральной конференции ЮНЕСКО от 27 ноября 1978 года

8. декабря. 2019, Нет комментариев

Обвинительное заключение Международного Военного Трибунала по делу главных нацистских военных преступников и преступных организаций (на русском языке)

Нюрнбергский кодекс 1947 год

Нюрнбергский кодекс

Часть I

Статья 1

Статья 2

Статья 3

Статья 4

Статья 5

Статья 6

Статья 7

Статья 8

Статья 9

Статья 10

Статья 11

Статья 12

Статья 13

Статья 14

Статья 15

Статья 16

Часть II

Статья 17

Статья 18

Статья 19

Статья 20

Статья 21

Статья 22

Статья 23

Статья 24

Часть III

Статья 25

Статья 26

Статья 27

Статья 28

Статья 29

Статья 30

Статья 31

Статья 32

Статья 33

Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него

Статья I

Статья II

Статья III

Статья IV

Статья V

Статья VI

Статья VII

Статья VIII

Статья IX

Статья X

Статья XI

Статья XII

Статья XIII

Статья XIV

Статья XV

Статья XVI

Статья XVII

Статья XVIII

Статья XIX

Статья 1

Статья 2

Статья 3

Статья 4

Статья 5

Статья 6

Статья 7

Статья 8

Статья 9

Статья 10

Создайте свой веб-сайт или интернет-магазин с Mozello.